​Хайфа стиля Баухауз

Адольф Гитлер не любил Баухаус. Довольно странное и даже резкое начало для статьи о том, как этот архитектурный стиль представлен в израильском городе Хайфа, скажете вы. Согласен, но все же начну именно так, и вы увидите, почему.

Не мог терпеть авангарда в искусстве

Итак, Адольф Алоизиевич Шикльгрубер, полагавший себя Великим архитектором Третьего Рейха, не любил евреев, решительно отказывая им в положительных свойствах вообще и в способностях к творчеству – в частности, а еще, как всякий реакционер и посредственность, терпеть не мог любого авангарда в искусстве, и особенно – стиль Баухаус, который почему-то ассоциировался у него с нелюбимыми евреями. Неудивительно, что евреи не любили Гитлера и любили Баухаус. К несчастью, у неудавшегося архитектора и успешного вождя возможностей было больше, и в 1933 году он закрыл помимо прочего и евреев, и школу Баухаус.

Те евреи, которым посчастливилось вырваться из Фатерлянда, захватили любимый стиль с собой – в том числе и в Палестину, куда в тридцатые их приехало аж 90 тысяч. И несмотря на то, что приехали они в большинстве своем со средствами, их тотчас начал портить проклятый квартирный вопрос, стоявший здесь не менее остро, чем в булгаковской Москве. Вообразите себе этих состоятельных людей свободных профессий, ютящимися в коммуналках и тратящими на это порою более четверти, а то и трети своей зарплаты!

Противодействие культур

Надо сказать, что немецких евреев арабы тоже не полюбили. Местные сефарды были так давно и прочно вписаны в левантийский контекст, что арабское большинство воспринимало их как привычную часть ландшфта, вроде верблюдов. А вот в ашкеназах – образованных, организованных, не по-местному энергичных и совершенно не желающих вживаться в здешнюю культуру – арабы увидели угрозу для своего уклада, и небезосновательно.

Рассмотрим этот конфликт культур на примере архитектуры и строительства в городе Хайфа, где в отличие от совершенно еврейского Тель Авива арабы многие века мирно сосущестовали с евреями.

До 1918 года строительством в Хайфе промышляли арабы – каменотесы, резчики по камню, каменщики, известежоги, штукатуры, столяры и плотники, работавшие в традициях османского стиля “Ливан” под руководством османских же архитекторов и инженеров. С приходом в 1918 году британцев все изменилось. Нет, в числе первых декретов новой власти было даже указание облицовывать все здания в Палестине камнем, дабы сохранить аутентичный колорит, но вот сам характер британского присутствия здесь этому колориту противоречил, поскольку завоеватели пришли подстраивать, а не подстраиваться. Их арабы любили немногим больше, чем пришлых евреев, потому что, в рассматриваемой нами частности, они а) стали вводить новые стандарты и порядки строительства, ибо всегда и во всем приветствовали инновации; б) пустили сюда много европейских евреев. У британцев, разумеется, имелись свои архитекторы, но к середине тридцатых четверть местных зодчих были евреи, бежавшие из Германии, а если считать вместе с теми, кто учился у них здесь, то получится, что две трети зодчих в Палестине исповедовали самые передовые немецкие идеи. И идеи эти шли вразрез с арабским традиционализмом.

Баухауз поборол жилищный кризис

В добританскую эру эти места практически не знали армированного бетона, но уже в первые годы британской власти строить стали в основном из него. И вот тут прошла первая трещина между арабами и евреями – последние дерзко вторглись в строительный бизнес, начав производить все ингредиенты бетона: цемент, щебень, арматуру. Вскоре арабам уже пришлось удовлетворяться облицовочными подрядами, благо британское постановление им эту работу гарантировало, либо ввязываться в конкурентную борьбу с евреями.

Чем больше приезжало в Палестину евреев и арабов, там острее становился жилищный кризис, поэтому к началу тридцатых самые упертые романтики от архитектуры – даже такой кит, как первый руководитель архитектурного факультета Техниона, (здание которого сам и спроектировал), Александр Бервальд! – перестали изобретать особый стиль и перешли в лагерь Баухаус.

Отличительные черты Баухауза

Тут в самый раз будет сделать отступление на тему этого архитектурного течения.
Интернациональный стиль – последний из чистых стилей – получил свое название от основанной в 1919 Вальтером Гропиусом в Мюнхене школы дизайна Bauhaus, что я для себя буквально перевожу как Стройдом. Не имея цели углубляться в историю сего замечательного учебного заведения, постараюсь лишь объяснить суть разработанного в его стенах стиля: технология, минимализм, простота, возведенная в абсолют, чистота линий и форм, то есть отказ от любого украшательства. Ни тебе колонночки, ни тебе наличничка – лишь белые прямые, изредка закругленные стены, прорезанные там и сям окнами и дверьми строгих геометрических форм, сочетание которых служит единственным украшением зданий. На этом фоне даже чередование широких и тонких металлических полос в перилах покажется декоративным изыском.

Вы, конечно же, обратили внимание на то, что просвечивает в этих принципах. Для разоренной Первой мировой войною Германии да и для всей прочей Европы важно было строить много жилья, строить быстро, просто и по возможности дешево. Задачей же талантливых людей – Вальтера Гропиуса, Ханнеса Мейера, Миса ван дер Рое, Эрика Мендельсона, Василия Кандинского и многих других – было эстетическое оформление социального заказа, и талантливые люди с задачей справились блестяще.

Британская облицовка и еврейский труд

Но парадоксальным образом старушка Европа небогата проявлениями Баухауса, из-за чего ярым любителям приходится ехать за ними в Тель Авив и Хайфу. Почему же именно здесь, а не там стиль расцвел пышным цветом? Ответ прост: в инертной Европе направление было воспринято скорее как манифест, как повод к размышлению, а вот в Палестине он пришелся как нельзя кстати – города строились здесь и сейчас по единому проекту, средства были весьма ограничены, а профессиональных строителей не хватало катастрофически. Чтобы стать каменотесом или резчиком, необходимы годы практики, чтобы научиться замешивать бетон и бегать с тачкой или ведром, довольно недели. А бетон, как мы помним у евреев был свой. То есть таким образом решались две насущные проблемы: потребность в доступном большинству жилье и отсутствие профессиональных строителей.

Между прочим, многие проектировщики работали и на строительной площадке в свободное время. Арабские же професионалы посещали еврейские стройки лишь с тем, чтобы облицевать стены камнем согласно британскому требованию, однако в 1936 началось всепалестинское восстание арабов против властей (а на самом деле – против приезда европейских евреев), поэтому стиль Баухаус приобрел, наконец, замысленную создателями чистоту – отныне стены лишь штукатурили и белили. Если же здание выстроено в стиле баухаус, но облицовано камнем, то скорее всего построено оно было до тридцать шестого. Такие можно видеть в большом количестве на улицах центрального Адара (Герцль, ха-Халуц, Герцлия).

В итоге арабы из принципа евреев и Баухаус не полюбили и продолжали строить в своем вкусе, пусть и из железобетона, и обкладывать камнем. По большей части так выглядят все дома в нижних районах города.

Евреи же научились строить дешево и сердито, современно, демократично, стильно. Они сбивались в небольшие коллективы, артели, кооперативы, и сами строили себе жилье, однако за неимением подъемных кранов и прочих благ западной цивилизации вынуждены были ограничиваться двух-трехэтажными, редко – четырехэтажными домами. По этой причине многоэтажные здания в новом стиле строились только крупными подрядчиками и, как правило, в стратегически важных с точки зрения бизнеса местах, например, вблизи порта. Впрочем, несколько больших доходных домов можно увидеть и в самом сердце Адара, близ старого Техниона.

Изначально стиль делал свое дело: в частности воспитал эстетическое чувство мноих израильтян, не видевших правда, к сожалению, той классической архитектуры, которую очень хорошо знали переосмыслившие ее создатели стиля Баухаус. У неискушенного местного населения образовался своеобразный пробел – архитектура скакнула из каменного века сразу в железобетонный, минуя золотой, бронзовый и серебряный.
Неудивительно, что большая его часть по сей день считает внешнюю эстетику бесполезным баловством. Поэтому дома престраиваются, появляются новые окна и двери, лоджии и навесы. Белизна стен уходит, стены завешиваются кондиционерами, электрическими кабелями и водопроводными трубами, и в результате, конечно, былой шарм немного теряется. Однако попытки возродить репутацию Баухауса не прекращаются в Тель Авиве, начались в Хайфе и будут продолжаться повсюду, где он есть. Тем более, что уже скоро этот стиль перейдет в разряд классических. Другого-то видимого прошлого у нас нет.

А мы? Мы же просто обязаны любить Баухаус, хотя бы потому что его не любили арабы и Гитлер, ведь верно? :)